Времена русских богатырей ⇐ Правление Рюрика

[Валентин]

Гоша вот попросил каравай испечь, сам напрсился. Выдаю каравай. Соль ваша.

Лев Прозоров ВРЕМЕНА РУССКИХ БОГАТЫРЕЙ

Кто из нас не видел картин с русскими богатырями, или не читал о них? Правда, реальную былину вряд ли кто либо сможет рассказать толком, дело сводится к анекдоту типа «Поссорился Илья Муромец с тремя мушкетерами». Возьмем былину про Микулу Селяниновича. Того самого, которого повстречал Вольга Всеславич. Вот как вы их себе представляете? А вот как на картинах наших уважаемых художников: простой мужик в рубахе, портках и лаптях корябает сохой землю на фоне стальной дружины теснящейся за своим князем Вольгой. Это на самом деле совершенно неверная картина. На Микуле Селяниновиче сафьяновые сапожки, шубка кунья, кафтанчик черна бархата, шляпа пуховая, сошка отделана серебром и золотом и сам он красавец-красавцем. Никогда таких пахарей на Руси не водилось.

А вот Вольга в доспехах. Сегодня, когда исторических клубов развелось множество, достать копию доспеха не проблема. Достаньте, наденьте и походите на жаре часок-другой. Сразу поймете цену рисованным картинкам. А помните, как Вольга пытается догнать «соловую кобылку» Микулы? Не догнал и стал «покрикивать да колпаком все да помахивать». Вот и разгадка – колпак-то откуда? Переодеться успел? Да нет, ехал князь по своим делам и без всяких доспехов, одетый, так сказать, «по цивильному». Вот сколько неожиданного таиться в обычной и хорошо знакомой сказке. А сколько в тех, о которых вообще мало кто слышал? Про князя Романа и братьев Ливики, про Данилу Ловчанина, про Ермака – совсем не того, который в Сибирь пошел, про Дуная, Саура Ванидовича и его сына Саура Сауровича, и немалое количество других.

Изучение былин – былиноведение переживало непростые времена. Бывали в них взлеты, бывали падения, глухое замалчивание и застой. Почти весь ХХ век советские ученые яростно спорили об отношении эпоса к истории. С одной стороны выступал академик Б.А. Рыбаков, с другой – фольклорист с мировым именем В.Я. Пропп. Однако в споре истина вовсе не родилась, а вообще исчезла, ибо спорщики ушли в такие дебри, очень далекие от темы, что оба ударились в самые прискорбные крайности. Рыбаков и его школа считали былины устным народным отражением летописных событий, пересказом Повести Временных лет. Всякое отличие отметалось как «позднейшие искажения». Это неизбежно рождало сильные натяжки и справедливые возражения, чем противники этой школы и пользовались. Но в своих возражениях они дошли до утверждений, что эпос не отражает никаких исторических событий, а является просто красивой выдумкой народа. Так, историк Р.Г. Скрынников считает русские былины переложением скандинавских саг. Вопрос о том, как сухие и практически документальные саги попали на Русь и превратились в эпические распевы – оставалось за кадром.

Обе стороны упускают одну важную деталь: летопись – это летопись. Не более и не менее. Это не история, это те мысли и идеи, которые пришли в голову летописцу, князю или митрополиту. Требовать от летописи исторической достоверности просто глупо. По сути дела столкнулись мнения о двух литературных жанрах. Огромный слой сведений, содержащихся в былинах, был в этом споре просто выкинут. А ведь в былинах содержаться упоминания о древнейших чертах культуры, древнейших обычаях и общественном устройстве Руси задолго до Киевских князей. Эти сведения освещают эпоху, которой летописи вовсе не коснулись. И все это представители обеих школ попросту не заметили. Нельзя сказать, что никто не обращал на эти детали внимания, но об этих исследователях скажем дальше.

[Gosha]

Возьмем былину про Микулу Селяниновича. Того самого, которого повстречал Вольга Всеславич. Вот как вы их себе представляете? А вот как на картинах наших уважаемых художников: простой мужик в рубахе, портках и лаптях корябает сохой землю на фоне стальной дружины теснящейся за своим князем Вольгой. Это на самом деле совершенно неверная картина.

В былинной фигуре Волха Всеславьевича много архаических черт, поэтому он считается одним из древнейших персонажей в русском фольклоре. В. Ф. Миллер полагал, что первоначально это был образ громовой тучи, на что указывает описываемое в былине сотрясение в природе при рождении Вольги (грома) и оборотничество, то есть постоянная и скорая перемена формы тучи под влиянием движения воздуха. Предполагалось происхождение имени этого героя от слова «волхв» (путём превращения имени нарицательного в имя собственное). На основе былинных сведений о Вольге современные исследователи мифологии древних славян даже реконструируют (достаточно спорно) древнеславянского бога Волха.
Были относится к Мифическому противостоянию Новгорода языческого Киеву христианскому. Историческое крещение Новгорода вылилось в вооружённое противостояние 989-991 годов. Былина показывает Мифическое могущества новой Христианской религии в образе самого Николая Чудотворца трансформированного в Микулу-Николу Сельского, с другой стороны противостоит христианству языческий Волхов Всеславный - мощь водной стихии - Волхов Батюшка - кормилец и поилец несущий на себе торговые струги.
Кроме исторического факта Крещения русского города Новгорода - ОГНЕМ И МЕЧЕМ в былине нет ничего исторического, на втором плане стоят синкретические образы новой и старой веры.

[Валентин]

ВРЕМЕНА РУССКИХ БОГАТЫРЕЙ (продолжение)

Первые попытки как то объяснить былины, сделал автор Повести временных лет. Именно он первым соединил Владимира Красно Солнышко с Владимиром Крестителем Руси. Последующие историки шли только в этом направлении. В XIX веке В. Левшин, тем не менее, указал, что в большинстве былин Владимир не Святославич, а Всеславич. Отлил в гранит Владимира Святославича Карамзин, после которого все сомнения в родстве Владимира стали святотатством. Ещё смешнее превращение Илиаса Моровлина в крестьянского сына Илью Муромца. В начале ХХ века Д. Иловайским и Ю. Соколовым было убедительно доказано, что Илья Муромец возник как отражение сподвижника Ивана Болотникова Илейки Муромца. Сам культ Ильи Муромца, мумию которого отыскали в Киево-Печерской лавре возник во время раскола. Странно, но староверы утверждали, что рука мумии сложена в двуперстном знамении, а никониане – что в трехперстном. Ларчик открывался просто – паломников водили к разным мощам. А когда острота раскола утихла, то и руки покойника сложились, как и положено, на груди. К тому же славный богатырь не был христианином и поведение его было далеко не христианским.

Как и заведено в нашей стране, наше открывается намного позже зарубежного. XVIII-XIX века в Российской империи прошли под флагом преклонения перед античностью. Былины рассматривались как образец дикости, грязи, недоразвитости и суеверий «черного народа». Карамзин посмертно отчитал Ломоносова за то, что тот посмел сравнить русские былины с античными мифами. Потомок крещеных татарских мурз поучал холмогорского мужика, что грубые и неотесанные образы Бабы Яги и Кащея Бессмертного не могут даже близко равняться с тонким и глубоким смыслом эллинских мифов.

К концу XIX века ситуация изменилась, на былины обратили внимание. На севере обнаружили кладезь русского эпоса, и туда началось паломничество фольклористов. Странно, но вокруг «матери городов русских» - Киева, никаких былин обнаружено не было. С самого начала былиноведение разделилось на три школы, непримиримо относившиеся друг к другу – мифологическую, компаративную и историческую. Мифологическая школа считала былины отражением древнегреческих мифов, преломленных «неразвитым» народным сознанием. Былинные герои рассматривались как персонифицированные символы природных явлений. Школа компаративистов считала, что русский эпос заимствован у степняков-кочевников. Обе школы грешили такими натяжками и подтасовками, что к началу ХХ века почти полностью выродились. Осталась только историческая школа, которая тоже не обошлась без перекосов. Представители этой школы стали искать прообразы былинных героев среди героев летописных. Редкие трезвые головы указывали, что былины развиты на севере, а летописи говорят о юге, некий «русский народ» это профанация, что былины – это создание дружинной прослойки, военной элиты общества, а не безликого народа. В пример приводились скандинавские саги, аристократическое происхождение которых сомнению не подвергалось.

Но с приходом советской власти всё изменилось. Восторжествовал классовый подход. Горький, «буревестник революции» с яростью обрушился на всех, кто сомневался в величии «народа-творца». Идеология окончательно превратила Илиаса Моровленина в крестьянского сына Илью Муромца, боровшегося за счастье народное против княжеской элиты. Такое отношение на десятки лет заморозило всякие исследования в области былиноведения. Только отдельные историки, вроде В. Проппа осмеливались намекать, что в основе былин лежит племенной эпос, намного более древний и архаичный, чем времена становления Киевской Руси. Например, богатыри не пользуются метательным оружием, только в исключительных случаях и против нечистой силы, не используют оружие смердов – топоры и рогатины. Так что ни о каком «народном творчестве» речи идти не может, речь идет о воспевании доблестей военной элиты.

С. Дмитриева изучив ареалы распространения былин, выяснила, что они существуют только в среде новгородского населения. Не сегодняшнего, а старинного, расселенного московскими государями по разным углам Московии. Причем она также выяснила, что в селах имеется разделение на семьи «большие» и «меньшие». Разделение не имело никакого отношения к имущественному или семейному положению. Представителям «больших» семей принадлежало последнее слово в решении общинных вопросов, на праздниках они сидели на самых почетных местах, при ведении хороводов на праздники девушки из этих семей запевали праздничные песни. И именно в этих семьях и сохранялись былины. «Меньшие» семьи их не знали. Разумеется, советским былиноведением эти выводы были встречены в штыки. С. Азбеков пришел в конце ХХ века к выводу, что русский князь Владимир из былин и князь ругов Вальдамар, сражавшийся против гуннов и готов в Тидрек-саге – одно и то же лицо. Как видим, представители разных школ при объективном исследовании пришли к одному выводу.

[Нибируанин]

Любопытная тема. Можно некоторые вопросы задам?

В былинной фигуре Волха Всеславьевича

Если вы считаете, что Вольга - это Волхов и Волх и имя от слова "волхв" произошло, то давайте поиграемся таким же образом с именем Олег. Чем не Волхв - он же Вещий, однако.

И как вот это:

А ведь в былинах содержаться упоминания о древнейших чертах культуры, древнейших обычаях и общественном устройстве Руси задолго до Киевских князей.

с этим коррелируется:

Илья Муромец возник как отражение сподвижника Ивана Болотникова Илейки Муромца. Сам культ Ильи Муромца

?
В 17-м веке так хорошо знали обычаи и культуру докиевской эпохи? Вообще-то почти 1000 лет прошла. Где та культура и те обычаи могли сохраниться на такой срок? Русь менялась за это время неоднократно. В летописях о культуре и обычаях маловато, Илью Муромца я в них не помню(могу ошибаться именно про него, но вроде нет).

И зачем из одного исторического персонажа средневековым сочинителям лепить другого? Красиво говоря, переносить образы? Я вот люблю историю и увлекаюсь графоманством можно сказать... Так зачем мне это делать? Взял готового исторического персонажа (Рюрика того же - про него толком ничего не известно) - и сочиняй про него. Это как придумывать место действия. Пиши про имеющееся, где сам был - и все.
Гомер Трою выдумывал разве? Доказано Шлиманом. Ну в силу своего разумения и обычаев эпохи прилепил богов и прочих мифических персонажей - и все.
Поймите, пожалуйста, просто пытаюсь понять логику сочинителей былин с вашей точки зрения, и откуда они знали тысячелетнюю древность?

[Валентин]

ВРЕМЕНА РУССКИХ БОГАТЫРЕЙ (продолжение)

Датировать былину большая проблема. Историческая школа опиралась на имена персонажей, но это заранее проигрышная позиция. Имена со временем перетолковывались, подстраивались в под привычные рассказчику. Наполеон превратился в этих рассказах в Опалена, а уж метаморфозы с названиями порогов из Константина Багрянародного вообще бьют рекорды. Скандинавское «форс» - «стрежень, быстрина» превратили в «форос» (Варуфорос), в «фар» (Айфар) и даже в «борси» (Улборси). При этом в такие мелочи, как объяснение, каким образом и когда произошли эти лингвистические изменения, лингвисты считают ниже своего достоинства опускаться. Саксон Колыбаевич превратился в Самсона Самойловича, Хотен Блудович - в Фаддея, Гордея и даже Котея Блудовича. Дело в том, что крутой Петр вообще повелел в обязательном порядке заменить русские имена на православные. На Западе такого не было.

Со временем былины обрастали современными рассказчикам деталями – в них появились казаки, дьяки, голь кабацкая, трубочки подзорные и даже галоши. Поэтому следует ориентироваться в былинах на детали архаики – их можно только скопировать, но не выдумать. Если верховной властью в былине является князь, значит былина старше 1547 года. Ещё одной архаичной чертой является общая вооруженность русского народа. Даже женщины имели при себе «ножи булатные». В Московии оружие для народа было уже запрещено.

Ещё один вопрос: христианство в былинах естественная основа, или внесенный значительно позже слой? Русских богатырей превратили почти в монахов, хотя в былинах они сплошь и рядом нарушают христианские традиции. Ну, в жизни нас этим не удивишь, но откровенно в христианском агитпропе? Переделать языческую былину в христианскую не так уж и сложно. Вот легенды о короле Артуре (Медведе, так его имя переводится). Он ревностный христианин, постоянно советуется с епископом Кентерберийским (прямо один к одному Дмитрий Донской в «Сказании»). На деле же это ярый язычник и заклятый враг христианства. То есть, пересказчики былин вполне могли ввести в былины христианские реалии.

Вот в эпизоде боя Илии Моровленина со своим сыном, сын бросает в него копье, но попадает в крест в полтора пуда, висящий на груди Илии. Но в некоторых былинах это не крест, а оберег. Крест на оберег никак не мог поменяться, а вот наоборот – ради бога! Но и крест не признак христианства. У болгарской секты русальцев в их ритуальную одежду входил крест на груди из металла. В этой одежде они исполняли пляски с мечами. При этом русальцам категорически запрещалось молиться и креститься. Крест вообще является древнейшим символом Солнца. А в одном из вариантов былины, в которой армия «татар» подступает к Киеву, Апраксия, былинная жена Владимира, советует ему «помолиться богам наши могущим». Именно так: богам во множественном числе.

Особенно ярко архаическое язычество выражено в вариантах былины о Василии Буслаеве. Сей персонаж «побив, пограбив немало» как он сам признается, решает спасти душу и отправляется в паломничество в Иерусалим. Но в паре вариантов этот Иерусалим почему-то расположен в море Варяжском (то есть, в Балтийском). Там Василий сталкивается с «бел-горюч камнем» и вещей говорящей головой. Если знать, что в Балтийском море есть остров Рюген (Остров ругов или русов), на котором было языческое капище, а в этом капище хранились головы врагов, принесенных в жертву, то ясно когда и куда плавал спасать душу Вася. К тому же у Рюгена в море обрываются белые отвесные скалы.

Обычай отрубать у врагов головы и везти домой пришел к русам от кельтов, очень этим делом увлекавшихся. Славянское название кельта – «волхв». Но, вообще говоря, хранением голов отдельно от тел занимались ещё в палеолите.

[Нибируанин]

Датировать былину большая проблема.

Ну это логично. С тем же успехом можно сейчас устанавливать ее автора.
И разные слои накладывались, безусловно. Тот же Владимир-КС то вроде проскакивает, как христианин, но в каждой былине обязательно пирует с дружиной чуть ли не весь текст. Что как-то для христианской литературы несвойственно.
Ха, про крест в полтора пуда понравилось. Еще и рубаху в два центнера - и вперед в бой.

[Валентин]

ВРЕМЕНА РУССКИХ БОГАТЫРЕЙ (продолжение)

Нередко в былинах герой, одолев врага, разрубает его тело на куски, разбрасывает их по полям и лесам, а голову, насадив на копьё, везет домой или в терем князю. Точно также поступили, согласно Льву Диакону, славяне Святослава с военачальником Куркуасом – они рзрубили тело на куски, а голову увезли в город и выставили на копье на стене. На сто лет раньше в «Житии Григория Амастридского», русы обвиняются в пристрастии к «таврским» обычаям принесения в жертву голов чужеземцев. Нельзя сказать, что русы были оригинальны – этим увлекались и неандертальцы, находят их черепа со следами насадки на колья. Слова тех же славян Святослава обосновывают этом малоприятный обычай – это жертва богам. В XI веке латвийцы убили епископа Мекленбургского, разрубили его тело на куски, а голову насадили на кол в своём языческом храме.

А вот у скандинавов ничего подобного нет. Что говорит о том, что русы не относятся к скандинавскому племени. Максимум, что проделывали скандинавские колдуны – это насаживали на копье череп лошади и повернув в сторону противника произносили заклинания. Считалось, что это вызывает бурю, наводнения и прочие климатические неприятности. А вот прибалтийские славяне коллекционирование голов практиковали широко, о чем говорят раскопки их храмов. В русских былинах головы на оградах домов – обычный эпизод. Причем не только у отрицательных, но и у положительных персонажей. Алеша Попович привозит голову Тугарина Змиевича князю Владимиру и советует сделать из неё пивной котел.

Вот тут мы сталкиваемся ещё с одной славянской традицией – изготовление чаш из черепов. Почему-то историки приписывают этот обычай степнякам, хотя как раз у них-то его и нет. Чаши из черепов делали скифы, болгары и русы. Поэтому чаши из черепов – серьёзный архаический признак именно русскости и славянскости. То же самое касается и ритуальных самоубийств.

[Валентин]

ВРЕМЕНА РУССКИХ БОГАТЫРЕЙ (продолжение)

Мотив ритуального самоубийства ясно говорит о глубокой дохристианской основе былин. Самоубийство женщин всегда связано с потерей любимого или мужа. При этом героиня закалывается сразу двумя ножами, бросаясь на них грудью. Вот два ножа и показывают, что самоубийство является ритуальным. У мужчин прием свести счеты с жизнью более разнообразные. В одной из былин герой Сухман, обиженный Владимиром, запрещает лечить свои раны и умирает. Алеша Попович, невольно ставший причиной смерти своей жены, бросается на нож. На копьё бросается Добрыня Никитич, обманутый Бабой Латыгорской. Впрочем, в большинстве былин конец счастливый. Герой былины Дунай, случайно убив жену, бросается на меч и от его крови возникает река. Никита Ловчанин, не желая сражаться с братьями, бросается на меч, а над его телом закалывает себя его жена Василиса. А в былине о Михайле Потыке,то его самого, то жену его вообще заживо хоронят вместе с супругом.

Самоубийство в христианстве считалось огромных грехом, поэтому такие эпизоды свидетельствуют о глубокой архаике былин. Лев Диакон и арабаские авторы отмечали, что русы в плен не сдаются, а предпочитают убить себя. Кстати, у славян женщины предпочитали удушение, закалывались только русы.

Существует одна былина, где детально описан погребальный обряд русов. Он почти дословно совпадает с описанием такого же обряда арабскими авторами. Это былина о Михайле Потыке. Богатырь отправляется собирать дань для князя и встречает девицу-оборотня, которая предлагает ему себя в жены. Супруги уговариваются, что когда одному умереть, то и «другому рядом лечь». Спустя некоторое время жена Потыка умирает и он сооружается себе могилу – клеть, «домовишечку» или колоду белодубовую. В могилу кладутся припасы, вооружение и конь богатыря. Когда могилу засыпают, начинаются приключения. По одному варианту жена превращается в змею и пытается сожрать Потыку, он убивает её и выходит на поверхность, по другому – приползает змея и пытается съесть их обоих. Богатырь заставляет змею принести живую воду, оживляет жену, и они оба выходят на поверхность.

Эта былина не пользовалась вниманием историков, считалась исключительно выдумкой. Интересно упоминание «колоды белодубовой». Историки считают, что обычай хоронить человека в ладье бытовал не только у скандинавов, но и у русов и у славян. Во многих былинах колода в конце режется на кресты, обладающие особой силой. Не исключено, что отзвуком этих верований является выражение «дать дуба», то есть, помереть. Архаичные образы былин не ограничиваются отрубленными головами, самоубийствами и похоронными обрядами. Ещё более архаичным является образ правителя и его мудрой супруги, которые, словно солнце, даруют силу своему племени или народу.

[Валентин]

ВРЕМЕНА РУССКИХ БОГАТЫРЕЙ (продолжение)

Образ Владимира Красно Солнышко позволяет говорить о наличии архаичных черт, относящих создание былин ко времени до Х века. Почему-то никто из исследователей не обращает внимания на то, что Владимира в былинах величают Всеславичем. Святославичем начали называть его с ХХ века, до этого он только Всеславич. Ещё один Всеславич – Волх-Вольга. Былина качественно отличает Владимира от остальных князей, что указывает на архаичность образа.

У Ибн Фадлана царь русов описан как сидящий на возвышении в окружении богатырей и 40 наложниц, с которыми он время от времени прилюдно совокупляется. И в былинах никакого другого дела у князя нет, кроме как сидеть в тереме и закатывать пиры. То есть, это не образ правителя, это образ некоего священного центра, который своим присутствием поддерживает мировой порядок. Другого дела у него нет. Если он и берется творить суд, то это, как правило, суд неправый.

Особое значение при этом приобретает супруга правителя. Она олицетворение силы супруга и силы нового рождения. Поэтому прилюдное совокупление князя с супругой не распутство, а акт соединения силы и закона. Супруга князя – это сила исполнения задуманного, а поскольку удача и сила вещи ветреные и переходят от одного к другому, то и супруга Владимира готова изменять ему на каждом шагу. Примечательно, что Владимир посылает богатырей привезти ему супругу «чтобы было с кем думу думати». И действительно, Апраксия, супруга Владимира постоянно демонстрирует мудрость и провидческие способности. Остаются наложницы. Вполне возможно, что это представительницы тех племен, которые подчинялись князю. Договор о взаимных обязательствах скреплялся священным браком.

Итак, первая обязанность князя – осуществлять связь с миропорядком и силой. А как быть с непрерывными пирами? Это тоже не рядовая попойка, а священный ритуал наделения участников силой и удачей. Эти детали позволяют отодвинуть время создания былин в седую древность никоим образом к киевскому князю Владимиру Крестителю Руси не относящееся.

[Валентин]

ВРЕМЕНА РУССКИХ БОГАТЫРЕЙ (продолжение)

Чтобы выяснить, какое племя положило начало русскому эпосу, следует проанализировать наиболее архаичные имена в былинах. Прежде всего, это Волх Всеславич. Историческая школа упорно отождествляет его с сыном Святослава Олегом. Академик Рыбаков в обсуждении этого персонажа выкинул детали его рождения, объявив их «малозначительными» и оставил только встречу с Микулой Селяниновичем. В новгородском эпосе известен Волх или Волхв Словенович, сын Словена. Видимо на этом уровне создания преданий былинным героям присваивали племенное имя. Вот откуда пошли все эти Словены, Чехи, Русы, Лехи, Саксы и т.д.

Среди других былин своей откровенной бесконфликтностью выделяется былина о Соловье Будимировиче. В позднее время к былине присоединили две концовки из «киевского цикла». Непосредственно к начальному варианту былины относится описание прибытия Соловья «по морю Вирейскому» из «глухоморья зеленского». Плыл он мимо города Леденца, а по прибытии построил усадьбу и женился. По сути дела, описывается процесс колонизации новых земель. «Глухоморье зеленское» - это Зеландия, город Леденц – Лиданисса, племенная крепость эстов. Процесс переселения ильменских новгородских славян описан как путешествие пращура-первопроходца-переселенца.

Волх-Вольга является князем-оборотнем, но это его свойства акцентируется в поздних вариантах былины. В первоначальных вариантах упор делает на завоевание Волхом Индийского царства. В начальных вариантах Волх с группой молодых холостых парней идет в землю индийскую, в более поздних – то в землю турецкую, то в Золотую Орду. С помощью своей магии Волх добывает еду для дружины и обеспечивает её победу в набеге. Вырезав все ненужное население, дружинники забирают молодых девушек в жены. Исследователей смущала эта «Индийская земля», но на огромном материале историки Виллинбахов и Энговатов доказали, что территория с таким названием существовала в Прибалтике. Существовала и «Туурийя». И Садко плавает вовсе не в ту Индию, которую в фильме показали.

В Прибалтике локализует индов Софокл, Корнелий Непот говорит о купцах-индах, посещавших Любек. Былина говорит об «Индее богатой», причем помещает её сразу за карелой и туда можно доехать на коне. По археологическим материалам некий этнос прослеживается в районе Мекленбурга.

Очень популярной у советских историков является фигура Микулы Селяниновича. Для почтеннейшей публики было достаточно, что один князь и воин, а второй пахарь, и что князь оказывается слабей и глупей пахаря. Необычный для крестьянина наряд пахаря объяснялся «любовью простого народа к своему герою». На самом деле масса деталей показывает, что перед нами выполнение некоего обряда. Геродот упоминает скифский обряд прокладывание первой борозды священным плугом предводителем племени. Этот обряд сохранялся очень долго – первую борозду в молодости проводил и Иван IV Грозный. В особенном почтении этот ритуал был у германцев и у кельтов. Но распространен он был почти у всех народов Евразии.

В чем суть действий Микулы Селяниновича? Это либо первая борозда перед началом пахоты весной, которая должна была обеспечить хороший урожай, либо это обряд опашки городища для защиты от мора, либо обозначение межи – границы родовых земель. Итак, перед нами правитель племени, облаченный в наряд царя – шубу, выполняющий ритуальный обряд. На вопрос Вольги-Волха Микула отвечает, что вырастит рожь и наварит пива, которым угостит мужичков. В то же время по былине он этих мужичков бьет почем зря. Ясно, что это разные мужички. А если вспомнить, что прерогативой устраивать пиры обладал только князь, то ясно, с кем встретился Вольга – с равным ему по власти правителем, который имеет право устраивать пиры своим приближенным.

Но правителем какого племени был Микула? Ведь Вольга его не знал. Точно установить местонахождение этого племени невозможно, но по стилю к былине ближе всего подходит белорусский эпос. При этом былина описывает столкновение двух потоков переселения – бандитско-ушкуйнического и земледельческого. И Военная линия побеждает – Микула поступает к Вольге в «сотоварищи». Скорее всего, Микула является представителем именно ильменских славян-переселенцев. Судя по обычаю приносить в жертву головы врагов, ряд былин можно отнести к родовому эпосу ильменских прибалтийских славян.

В былине о Добрыне Никитиче описывается его внешний вид – бритый, с бритой головой и чубом-оселедцем на макушке. Это позволяет отнести время создание былин в глубокую древность, а сами эти былины отнести к военному эпосу русов. Былины также свидетельствуют, что для славян русы были чужаками. В поисках архаики уже русского эпоса помощь могут оказать западно-европейские саги.

[чингачгук]

Былинный жанр - это очень специфический, пусть и интересный источник. Тут обычный инструментарий историка не работает, потому что мы имеем дело с устным народным творчеством. Для изучения былин разработана особая методология, которая оперирует такими терминами, как мотив, сюжет, фабула, кульминация и т.д. Былины берут начало из хвалебных застольных песен, которые слушала древнерусская элита на пирах. Эти песни были строго авторскими, и вероятно, имели много общего с скальдической поэзией. Но потом они ушли в "народ" - и началось... брались сюжеты из фольклора, Библии, из других эпосов (тюркского, финно-угорского и т.д.), из русских летописей, из Духовных стихов, из Исторических стихов (древнейший среди них -песнь о Щелкане), при этом наблюдалось постоянное нарастание сказочности былин вплоть до разрушения сюжетной линии, до лубочности (финал этого жанра напоминает мультик "Три богатыря на дальних берегах")... В былинах, безусловно, отражена реальность, однако она настолько зашифрована, что я бы поостерегся их использовать... выудить оттуда полезную информацию сверхсложно

[Валентин]

ВРЕМЕНА РУССКИХ БОГАТЫРЕЙ (продолжение)

Исследователи давно отмечали параллели русского и европейского эпосов. В Тидрек-саге идёт речь о войне конунга Вальдемара и его сподвижников Ильи Русского, вильтинов (лютичей) и пулинов (поляков) против гуннов Атиллы и готов Тидрека (Теодориха). Суть саги такова: Илья Русский добывает своему племяннику Ортниту невесту. Разгневанный отец похищенной невесты посылает вслед дракона. Гертнит, вопреки советам старших, выходит на бой с драконом и погибает. Сага имеет несколько вариантов, но конец везде одинаков. Конунг русов Вальдемар и его военачальник Илия фон рюссов удивительно напоминают князя Владимира и Илью Моровлина. Школа заимствований всё свела чуть ли не механическому переписыванию саги в русские былины, а источрическая школа вообще отрицала всякую связь, считая сходство простым совпадением. Поводом служило то, что Илья в былинах крестьянский сын, а в саге он король и военачальник.

Родственником Ильи в былинах часто является Ермак, ничего общего с покорителем Сибири не имеющий. Это вспыльчивый отрок, часто ввязывающий с драку с превосходящими силами и чаще всего погибающий. Ермак – образ с самого начала присутствовавший в былинах. В европейских сагах это Ортнит, русский граф Эрно. Имя вполне созвучно «Ермаку.». Можно уверенно говорить, что былина о Ермаке существовала до XI века, а князь Владимир более относится к конунгу Вальдемару, а не к Владимиру-Крестителю.

Но отчего германцы и скандинавы ввели русские образы в свой эпос? Так же необъяснимо краткое упоминание в 1-й Новгородской летописи «поганого злого Дитрика» из города Берна. Где Берн, а где Новгород? В начале века прибалтийские корни ильменских славян считались недопустимой дикостью, но сегодня – это общее место. И во вражде прибалтийских вильтинов с германцами ничего удивительного нет. Это мельком и отразилось в Новгородской летописи.

Удивляет география Руси в Тидрек-саге. Очень редко упоминается Смолягин (Смоленск), нет Полоцка, Новгорода, Чернигова, вскользь упомянут Киев. Зато есть Smaliski, Kiu ok Palltaeskiu, Smalunzkiu oc Pulltiskiu, а столицей является Holmgard или Nogard. То есть, топонимика Руси – это эпоха викингов, а не князей. Герои саги путешествуют по Средней Европе, а не по Восточной. Русь оказывается соседом Паннонии, Северной Италии и Польши. Очевидно, что так перепутать географию саги не могли. Но, что удивительно, об этом же говорят и былины.

В них прослеживается три слоя географии. Первый и самый молодой – география Киевской Руси после Х века. Это Киев, Чернигов, Смоленск, Полоцк, Муром, Суздаль и т.д. Орда и Литва упоминаются смутно без деталей. Второй слой – библейский – Земля Задонская (Сидонская), горы Араратские, земля Ханаанская, река Офрак (Евфрат), гости вавилонянские, что объясняется знанием Библии . Но существует и третий пласт. Богатыри свободно ездят в землю Ляховецкую, а иногда даже в страны Поморские. Там богатыри добывают невест себе или князю, а в былине «Королевич из Крякова», этого королевича величают «богатырем святорусским». С другой стороны, сам Илья Муромец три года служил у «короля тальянского» и дочь его там воспитывалась. Он обороняет Киев стоя заставой в «горах Цецарских» (Австрийских) и ездит в «землю Лытынску» покупать коней. «Лытынские дороги» упоминаются в былинах часто. Не римские ли это «виа»? в то же время Волынь и Подолье упоминаются как край земли у черта на куличках.

В былинах Киев стоит на Дунае, а Илья кидает в него «пенья-коренья» с родительской пашни. Дочь Соловья-Разбойника работает перевозчицей на Дунае. Тут уж никак не спишешь, что Дунай – общее название любой реки. Болгарский исследователь Ковачев насчитал в Средней Европе более 70 городов с названием Киев, Киевец, Киевич. Многие из них находились на берегах Дуная. В связи с этим следует упомянуть прозвище Ильи в былинах – Муравленин или Моровленин. То есть, Илья Моравский. Тогда Киев – это современный Кёве в устье Дуная. А в Словакии есть Мурамский замок – претендент на пребывание там былинного богатыря. Этот географический слой прочно увязан с самой основой былин и поэтому сохранился, несмотря на все перетолковывания смысла.

[Валентин]

ВРЕМЕНА РУССКИХ БОГАТЫРЕЙ (продолжение)

Необычны в былинах паляницы – женщины-воины. Традиционно амазонок помещали к скифам в Причерноморье, но былины указывают на территорию Средней Европы. Лев Диакон говорит о столкновении женщин-воинов с лангобардами где-то в районе Северной Италии. Арабский еврей Ибрагим бен Якуб говорит о городе женщин где-то недалеко от города русов. У славян Средней Европы существует целый пласт преданий о женщинах-воинах и правителях.

Сирийский автор шестого века, Захария Ритор говорит об амазонках, рядом с которыми живут песьеголовые люди и некий народ «хрвс» - люди с огромными конечностями. Этих «хрвсов» считали русами, но это воспринималось скептически. Но вот Феофилакт Симмоката пишет о послах славян, поразивших всех величиной своих тел. Так что тождество «хрвс» и русов вполне возможно.

Все сведения об амазонках укладываются в третий, самый древний пласт былин и перемещают Русь на Дунай в Среднюю Европу. Это весьма неожиданно звучит для многих, но вполне объяснимо. Вот апостол Андрей Первозванный как раз и путешествовал по той Руси вдоль средиземноморского берега, а последующие пересказчики отправили его на север для посещения бани. Вряд ли саги что-то заимствовали у былин, или наоборот. Скорее и те и другие произошли от одного корня.

Польский эпос не дошел до наших дней, остались только краткие пересказы былинных сюжетов. В «Великой хронике поляков» записан сюжет, как хитрый ткач Лешко Попелюшко перехитрил самого Александра Македонского. Само имя значащее – на польском оно означает «плут, обманщик». Следует сказать, что и в русском языке «Алешка» означало то же самое. И в былинах Алеша Попович чаще берет хитростью, чем силой и умом. И имена созвучны: Лешко Попелюшко и Алешка Попович. Кстати, Алеша Попович побеждает Тугарина Змеевича, прикинувшись скоморохом, а по легенде мать Македонского зачала его от Зевса, который явился к ней в образе Змея. А если сюда ещё приплюсовать немецкую сказку про храброго портняжку, то можно уверенно говорить о точках соприкосновения былинного эпоса с сагами и преданиями Средней Европы. Культ камней и отрубленных голов, сходство некоторых обрядов позволяют утверждать, что среднеевропейские черты былинной архаики указывают на переселение части славянских племен на восток и племенами этими были русы.

[Нибируанин]

а по легенде мать Македонского зачала его от Зевса, который явился к ней в образе Змея.

А чем тот змей "лечил" ту змею? Потрудитесь объяснить... У змей нет "этой штуки"...

[Валентин]

Набиулину: я правильно ваш ник пишу - вы точно как наш финансовый гений по уму. Во-первых, это легенда, во вторых - это Зевс в образе Змея. У него этих штук могло быть сколько хочешь и любого размера. Это же памятник! Кто же его посадит?

[Валентин]

ВРЕМЕНА РУССКИХ БОГАТЫРЕЙ (окончание)

Исследователь А. Назаренко собрал впечатляющую подборку в немецких средневековых документах упоминаний о Руси. Сам он попытался объяснить этот феномен влиянием русских купцов, приезжавших торговать в Германию. Однако, это означает, что Русь уже в IX веке была развитым государством, хотя точно известно, что никакой Руси в этом веке на Днепре не было. Венгерские документы называют Имре Святого «герцогом русов». Это и другие сообщения четко локализуют Русь в среднем и нижнем течении Дуная. Здесь существовало государство ругов, а страну называли «Ругиландия». «Руги» - латинизированное название русов, также как «рашен» или «урус». Дунайская держава русов засвидетельствована в документах третьего-пятого веков, когда она была завоевана Одоакром. Вероятно часть русов отступила к Прибалтике, откуда уже под именем варягов переселилась в Восточную Европу. Русский эпос начал создаваться в период борьбы русов с гуннами и готами, пополнился славянским и германским эпосом и стал своеобразным «путеводителем» перемещения русов по Европе.

Поскольку на новых землях русы были в основном военной верхушкой, то и её эпос отражал её взгляды, интересы и особенности быта. Естественно, у окружающих племен, которых русы весьма жестко «примучивали», они симпатий не вызывали. Сегодня ясно, что былины создавались гораздо раньше, чем на Русь пришло христианство, они ровесники эпоса о Нибелунгах и скандинавских саг. В пятом веке предводителем русов был князь-жрец (волхв, вольга, олег) Вальдемар, военачальником у которого был Илия из Моравии. Как мало в этих былинах балаганно-петрушечной и частушечно-балалаечной «русской духовности» над которой смеются западники и на которую молятся наши горе-патриоты.