Валентин:Что представлял собой Кировский механический завод, он же Красный Путиловец, он же Путиловский механический завод до революции? Это было крупное предприятие, строившее корабли для российского флота, но революция, Гражданская война, послевоенная разруха законсервировали этот завод на уровне 1915 года.
Валентин не подскажете, почему на отсталых заводах, на дореволюционном оборудовании неквалифицированные рабочие выпускали еще до войны танки которых не было у противника и за тот же период времени было выпущено в 6 раз больше танков, чем в Германии и Чехии вместе взятых. Всё просто к 1941 году на территории СССР было запущено 48 авиационных заводов с новейшим оборудование, которых не было у Германии. Путиловский завод был переоборудован ещё в 1935 году. Поэтому он стал выпускать тяжелые танки которых в Германии не было до 1942 года. ХТЗ (Харьковский тракторный завод), СТЗ (Сталинградский тракторный завод) - это были заводы гиганты, которых не было не в Германии, не во Франции, не в Англии. Прошу вас не уподобляйтесь историкам которые стараются показать РККА в беспросветном положении по боевой технике это глупость. Наши летчики по понятной причине сбивали самолеты противника на И-16, а на Як-1 не могли этого совершить. Наши танкисты не освоили Т-34 и КВ-1, если бы это чудо произошло 1034 танка хватило бы с лихвой разгромить танки противника. Немцы спокойно расстреливали наши танки из своих "КОЛОТУШЕК" 37мм, а наши артиллеристы по непонятной причине называли 45мм ПТП "СМЕРТЬ ЗА РОДИНУ". Все кроется в неумении применять в общем то неплохую технику. Несчастье РККА 1941 года кроется в головах и руках командиров и солдат, а мы боимся в этом признаться вот уже 63 года.
Добавлено спустя 8 минут 53 секунды:
ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА
Военный конфликт - в далёких монгольских степях на границе с Маньчжурией, у никому доселе неизвестной речки Халхин-Гол. С точки зрения советского Генштаба, это была идеальная возможность на практике проверить теорию «глубокой операции» в, так сказать, лабораторных условиях, без серьезного риска и с минимальными потерями. Теория «глубокой операции» требовала создать над противником серьезный перевес в силах – этот перевес был создан (против 25 японских батальонов у нас было 35, против их 1283 пулеметов мы имели 2255, против их 135 полевых орудий мы выставили 220, против их 142 противотанковых и батальонных орудий у нас было 286). Теория «глубокой операции» требовала сконцентрировать на направлении главного удара большие танковые массы – эти массы были сконцентрированы (против 120 легких японских танков и броневиков мы выставили 498 танков и 346 бронемашин).
Советский БТ-5 и БТ-7 атакуют.
В общем, сделано было всё – а в результате? В результате мы одержали победу. За два месяца боёв мы убили 17 045 японских солдат и офицеров, и ещё как минимум более тридцати тысяч ранили, мы захватили почти всю тяжелую технику двух японских дивизий и двух отдельных артиллерийских полков, мы навсегда отбили охоту у японцев пробовать РККА на излом и… мы навсегда (как тогда казалось) похоронили в песках у Баин-Цагана теорию «глубокой операции». И сделала это 11-я легкотанковая бригада комбрига М.П. Яковлева. В ночь на 3 июля ударная группа генерала Кобаяси (23-я пехотная дивизия в составе 71-го и 72-го пехотных полков, 26-й пехотный полк, два отдельных артиллерийских дивизиона) начала переправу на западный берег реки Халхин-Гол в районе горы Баин-Цаган и к восьми часам утра, полностью переправившись, захватила эту господствующую высоту, после чего, закрепившись, выслала разведдозоры к югу. Для того, чтобы переломить весьма опасную ситуацию (японцы ставили под угрозу снабжение всех советско-монгольских войск на восточном берегу Халхин-Гола), командующий 1-й армейской группой комкор Жуков отдал приказ своему подвижному резерву нанести удар по японцам и отбросить их за реку. В 9 часов утра 11-я отдельная лёгкотанковая бригада вошла в боевое соприкосновение с японцами – и с этого момента началось Баин-Цаганское сражение. Что представляли из себя прорвавшиеся на западный берег Халхин-Гола японцы?
Подбитый пушечный БА-10
Согласно «Nomonhan. Japanese-Soviet Tactical Combat 1939», 23-я пехотная дивизия (на западный берег переправились два её пехотных полка) имела в своём строю около 12 тысяч солдат и офицеров, 17 37-мм противотанковых орудий «тип 94», 36 75-мм полевых пушек «тип 38» (лицензионное крупповское орудие, сродни нашей «трёхдюймовке») и 12 100-мм гаубиц (правда, неизвестно, переправили ли их японцы на западный берег), плюс к тому в каждом пехотном батальоне было по две 70-мм батальонные гаубицы. Кроме того, в отдельных дивизионах у японцев имелось ещё четыре батареи противотанковых орудий – всего, таким образом, группа Кобаяси могла рассчитывать на 33 противотанковые пушки. Надо сказать, негусто.
Японский танк Хо-Го не для командиров РККА
В 11-й ОЛТБ по состоянию на утро 3 июля насчитывалось 156 лёгких танков БТ-7. Вместе с танкистами в атаку на японцев двинулась также 7-я мотоброневая бригада (154 бронеавтомобиля БА-6, БА-10, ФАИ), бронедивизион 6-й монгольской кавалерийской дивизии (18 бронеавтомобилей БА-6), приданный в качестве усиления 3-му батальону 11-й танковой бригады, и бронедивизион 8-й монгольской кавалерийской дивизии (19 бронеавтомобилей БА-6 и БА-10), помогавший 2-му батальону вышеозначенной бригады. Таким образом, против одной слегка усиленной японской пехотной дивизии, располагавшей тридцатью тремя противотанковыми орудиями, советско-монгольские части выставили около трехсот сорока бронеедениц – иными словами, на каждую японскую противотанковую пушку пришлось по десять наших танков и бронеавтомобилей. У японцев, правда, в роли «противотанкового средства» имелись также разного рода экзотические изобретения вроде старательно расписанных советской пропагандой смертников с минами на бамбуковых шестах - но реального боевого значения эти изыски не имели. Если отбросить в сторону весь ворох пропагандистской шелухи, которым густо покрыты события у Баин-Цагана – то с прискорбием можно констатировать крайне неприятный факт. Советско-монгольский бронетанковый кулак не просто не разбил японцев в первые же несколько часов боя – но, фактически, был ими разгромлен. Да-да, именно разгромлен, и лишь помощь подошедших позже 149-й и 24-й стрелковых полков, артиллерийского полка и нескольких отдельных артиллерийских дивизионов, помогла выправить ситуацию, грозившую перерасти в катастрофу. 11-я ОЛТБ, 7-я МББ и два монгольских бронедивизиона на протяжении целого дня безуспешно атаковали едва успевших окопаться японцев – и к исходу 3 июля, потеряв более половины танков и бронеавтомобилей, вынуждены были отказаться от мысли захватить гору Баин-Цаган. 11-я ОЛТБ за этот день безвозвратно потеряла 84 танка, а потери 7-й мотобронебригады и монгольских бронедивизионов, по глухому признанию Жукова, «были ещё больше». Японцы, мало того, что не были наголову разбиты нашим танковым тараном – утром 4 июля они перешли в контратаку – и это стало моментом истины.
Японский легкий танк
Таким образом, вся теория «глубокой операции», предполагавшая, что огромный численный перевес в силах и средствах сам по себе гарантирует победу – не состоятельна! Японцы начисто опровергли изыски кабинетных стратегов троцкистской школы! Одна пехотная дивизия, весьма скудно снабженная средствами противотанковой обороны, наскоро окопавшаяся в чужой степи, имевшая весьма ограниченные запасы амуниции – выставив против танковой армады врага силу духа и решимость умереть, но не сдаться - выстояла и удержала свои позиции. И 340 танков и бронеавтомобилей ничего не смогли с ней сделать! Да, к четырем часам утра 5 июля сопротивление японцев было, наконец, сломлено. На склонах горы Баин-Цаган они оставили более трех тысяч трупов, большая часть артиллерии 23-й дивизии была уничтожена советско-моногольскими войсками. Сила, как известно, солому ломит – но что характерно для этого сражения? Японцы отошли на восточный берег реки, и, чтобы по этому поводу не вещали заядлые коммунистические пропагандисты - сделали это по своей воле. Возможности сопротивления были исчерпаны, фокус, как говорится, не удался – стало быть, нужно уходить. Никаких толп унылых пленных, никаких захваченных знамен – японцы оставили на склонах горы лишь своих павших и свои разбитые пушки; они ушли, забрав с собой раненых, уступив превосходящим силам врага, чтобы уже на том берегу начать всё с начала. Такое отступление стоит иных побед!
Вероятности отрицать не могу, достоверности не вижу. М. Ломоносов
Мобильная версия
