Мобильная версия
ВАР-ВАР ПРИ ДВОРЕ
«Владимир направил в Константинополь 6 тысяч воинов-руссов. Вместе с викингами-наемниками они образовали гвардию варангов — вероятно, от староскандинавского «var», то есть «дар», ведь, по сути, их подарили императору. В сражениях они были авангардом, а при дворе охраняли особу императора. Как писала Анна, дочь византийского императора Алексея I Комнина, «что касается варангов, они считают верность императору и его охрану своего рода семейной традицией, священным долгом, который передается из поколения в поколение; эта верность нерушима, они не могут даже помыслить о предательстве». Службу в гвардии варангов почитали за высшую честь; молодые люди из Руси и даже далекой Скандинавии стекались под ее знамена».
Византийские хроники фиксируют появление особого корпуса иностранных наемников варангов в начале XI века. Впоследствии выделился особый отряд личной охраны, или гвардии императора, так называемый секироносный отряд варангов. Впервые варанги на византийской службе отмечены в хронике Иоанна Скилицы в 1034 году в Малой Азии (фема Фракезон), где они размещались на зимних квартирах. Когда один из варангов попытался силой овладеть местной женщиной, та в ответ заколола насильника его собственным мечом. Восхищённые варанги отдали женщине имущество убитого, а его тело выбросили, отказав в погребении. В 1038 году варанги участвуют в боях с арабами на Сицилии, в 1047 действуют в южной Италии.
Около 1050 года византийский император послал в Грузию отряд в 3 тысячи варангов на помощь византийскому союзнику в его междоусобной войне. Византийский историк Кедрин приводит указание на участие варангов и франков в войне с печенегами. В 1050 году против печенежской орды,опустошавшей Македонию и Фракию, угрожавшей самому Константинополю, были вызваны греческие силы, находившиеся в Азии. С ними вызваны были и союзные корпуса. К союзным корпусам Франков и Варангов относится фраза: «собрав в одно место все союзные силы, я разумею Франков и Варангов». Кекавмен сообщает, что в 1055 варяги совместно с русами обороняли итальянский город Отранто от норманнов. Обороняющийся отряд состоял из «русских и варангов, кондоратов и моряков». Русские здесь названы кондоратами, то есть пехотинцами, а варяги моряками. Видно, что Кекавмен хорошо различает русских от варангов. При этом Кекавмен не говорит, что варанги есть норманны и воевали против своих же норманн. Таким образом, из византийских хроник мы видим, что в конце Х века и первой половине ХI века русские и варяги очень активно привлекались византийцами на службу. Их дружины насчитывали сотни и тысячи воинов. К этому же времени относят и появление упоминаний варангов или верингов в скандинавских сагах.
Все наиболее ранние свидетельства присутствия норманн в Константинополе относятся к началу XI веку. Вот что сообщает Лаксдальская сага: «Когда Болле провел одну зиму в Дании, он решил отправиться в более отдаленные страны, и не прежде остановился в своем путешествии, чем прибыл в Миклагард (Византию); он провел там короткое время, как вступил в общество Вэрингов (Варангов). У нас нет предания (нам не передано), чтобы кто-нибудь из Норманнов служил у Константинопольского императора прежде, чем Болле, сын Болле. Он провел там много зим и во всех опасностях являлся храбрейшим и всегда между первыми; подлинно, Вэринги много ценили Болле, когда он жил в Константинополе». Лаксдальская сага записана, как полагают, в начале XIII столетия; следовательно, по времени записания она не принадлежит к самым древним, но события, в ней описываемые, оканчиваются около середины XI века. Болле отец, по летописи, был убит в 1007 году, и только после его смерти родился его сын, Болле младший или Боллесон. Двенадцати лет, по саге, он предпринимает исполнить долг мести за своего отца (1018 год), но потерпел неудачу. Потом Болле женится, 18-и лет от роду, то есть летом 1025 года. Прожив год с женой, он в обществе своего брата Торлейка отправляется в путешествие летом 1026 года; осенью они приезжают в Норвегию, где Торлейк остается, тогда как Болле той же осенью направляется в Данию, где проводит зиму 1026-1027 года, и лишь весной 1027 года предпринимает поездку в Миклагард, о которой говорится в вышеприведенном отрывке. В Византию он мог прибыть, следовательно, не раньше лета 1027 года.
